16.04.2015
Мы в гостях у Виктора Тельминова. Виктор Александрович – специалист, выполняющий сложную и ответственную работу диспетчера Мончегорской группы подстанций ЦЭС Колэнерго, снабжающей электроэнергией город Мончегорск и гигантский комбинат Североникель. Но сегодня речь пойдёт не об этом, а о другом, не менее важном деле его жизни.
Мы пьём с хозяином кофе в его мончегорской квартире. Тельминов листает старые альбомы, раскручивая нить повествования…
- Отец служил на Северном флоте, воевал на сторожевике «Гроза», затем - на торпедных катерах. День Победы встретил под Кёнигсбергом. А мама, Анна Григорьевна, была в партизанском отряде.
- Кстати, многие россияне и не догадываются, что в Заполярье тоже были партизаны…
- Точнее - подвижные диверсионные группы, действовавшие в тылу врага. В частности, в 1942 году руководство области сформировало два таких отряда: «Большевик Заполярья» и «Советский Мурман», общей численностью 133 человека. Действуя с лета 42-го по сентябрь 44-го, они совершили из своей постоянной базы (в районе впадения реки Лотта в Тулому) 13 походов по тылам противника, углубляясь до 300 километров. В послужном списке отрядов разгром 4-х вражеских гарнизонов, подрыв 9-ти мостов, 8-ми складов, 3-х дзотов, около сотни километров линий связи и двух десятков автомашин. Уничтожив более полутысячи живой силы противника, партизаны потеряли в боях 43 человека.
- Кого набирали в диверсионные группы?
- Поясню на примере отряда «Большевик Заполярья». Командир Александр Смирнов был уроженцем села Умба. И, естественно, набирал молодых ребят с Терского берега.
Почему не брал горожан? Сельские ребята – поморы, потомственные рыбаки и охотники, лучше ходили на лыжах, ориентировались на местности, стреляли, были более выносливыми, знали, как выжить в лесу. Они поставили базу на ровном месте - вырыли землянки, обустроили быт.
Рядом, на соседней сопке, находился штаб 82-го погранотряда, который своими десятью заставами прикрывал Ристикентское направление и первым принял на себя удар фашистов. Многие заставы погибли, но линию фронта удержали.
- Расскажите подробнее о базе партизан.
- Это место называлось «высота 137,2». По периметру базы стояли посты, охранявшие партизан от нападения финнов - союзников Германии. В 100 метрах от постов начинались минные поля. Когда партизаны выходили на задание, минные поля пограничники вскрывали. Возвращаясь с задания, партизаны давали сигнал ракетой, и пограничники вновь открывали проход.
Позже «высота 137,2» решением Совета депутатов получила официальное название Остров Партизанский.
- Почему «остров»?
- В 1964 году, после возведения плотины Верхнетуломской ГЭС, высота на берегу реки превратилась в остров посреди водохранилища. Первое время безымянный остров навещали лишь рыбаки да охотники.
- Как удалось вновь отыскать партизанскую базу?
- Это сделали сыновья командира отряда Александра Смирнова – Владимир и Юрий. И ещё Матвей Мощников, бывший проводником в отряде. В далеком от нас 1969 году они начали поиски. Первая попытка не увенчалась успехом, потому что Верхнетуломское водохранилище поглотило огромную часть суши. Но со второй попытки они базу нашли. Многие строения к тому времени обветшали, были разрушены. И тогда появилась идея восстановить всё, как было.
Чтобы как-то отметить место – поставили бочку. Настоящий памятник установили в 1981 году, через два года восстановили землянку командира отряда «Большевик Заполярья», ещё через три - землянку командира «Советского Мурмана»…
- А когда Вы подключились к этой работе?
- В 1989-м году Александр Смирнов отдал последний приказ своим воинам: привезти на остров детей и внуков. Что и было сделано. Это связано с тем, что время неумолимо. Партизаны уходили из жизни, и кто после них займется базой, как ни их наследники?
В 1990-м я впервые посетил остров вместе с дочкой, сестрой и племянником. И с тех пор моё сердце находится там. Ни одного слёта не пропустил. Езжу каждый год.
В 93-м году мы с друзьями возвели штабную землянку. Она до сих пор стоит. Затем восстановили землянку разведчиков, убрав прежние развалины. Строили строго по табличкам, размеченным партизанами.
С 2000 по 2005 год восстанавливали самую большую землянку. Далась она нам тяжело, ведь мы не валили вокруг базы деревья, а приносили издалека. Впрягались по 10 человек в одно бревно. Бывало, горели землянки, тогда мы их восстанавливали вновь. Сейчас на острове есть баня, столовая, кухня, установлен информационный стенд. И самое главное, мы поставили на берегу часовенку с иконами, которую освятил батюшка.
- Позже в ваших походах стали принимать участие школьники?
- Я 25 лет занимаюсь устройством острова Партизанский. И вот уже 15 лет вожу туда школьников.
Когда партизаны со слезами на глазах просили сохранить эту базу, чтобы о ней узнали люди, мы, их дети, это поняли именно так – нужно передавать эстафету новым поколениям. Если бы партизаны увидели базу сегодня, их сердца наполнились бы радостью. Сейчас тут благоустроенно, много народу приезжает. За эти годы на острове побывали сотни и сотни молодых, активных людей. А ведь раньше бывало и так: люди искренне удивлялись, мол, да какие тут могли быть партизаны? Хотя существует об этом масса литературы. Но, видимо, кроме книг, статей и музейных экспонатов должны быть и другие источники информации. И ежегодный слёт на острове Партизанский – один из них.
Совместные походы начались в 2001 году. Помню, пришел в 17-ю школу Мончегорска, что рядом с моим домом, и предложил директору Нине Васильевне Родионовой сходить с подростками на Партизанский. Мы собрали группу. Первый поход с 16 по 18 марта был самым тяжелым. Стоял мороз -25 градусов. Шли 11 километров от реки Аннама до острова, проваливаясь в снегу, - сначала по лесу, потом по льду водохранилища.
Быт на острове тоже был нелегким. Ребята заготавливали дрова, отапливали землянки. Тогда у нас ещё не было кухни – еду готовили на кострах. Но поход закончился благополучно, с тех пор так и повелось. Теперь я для каждой группы школьников снимаю фильм об их пребывании на Партизанском. Каждому участнику вручаю диск с записью на память.
- Есть постоянный контингент?
- Многим, кто побывал на острове, хочется туда вернуться. Некоторые ходили по 3-4 раза. Остров притягивает. Но я предпочитаю водить 9-11-е классы, чтобы контингент обновлялся и как можно больше ребят охватить. И сейчас новые девятиклассники уже одолевают учителей: когда пойдем на Партизанский?
У меня были годы, когда я водил по пять групп – зимой и летом. Но сейчас вожу по две группы по 40 человек – лицеистов и школьников с преподавателями.
- А что сейчас находится на месте штаба пограничников?
- На соседней высоте «Ударная», где базировался штаб 82-го погранотряда, мы тоже поставили памятники. А между сопками, теперь под водной гладью, находится затопленный посёлок Усть-Лутто. В начале войны как раз за него шли жестокие бои. Пограничники дрались отчаянно, но его не сдали. Там были захоронены 17 пограничников. И когда на этом месте появилось водохранилище, захоронения ушли под воду. Поэтому, по пути на Партизанский остров, проплывая над затопленным посёлком, мы по традиции опускаем в воду венок.
- По прибытию на остров Вы регламентируете поведение ребят?
- Знакомимся. Каждый выходит перед строем и рассказывает о себе. А я рассказываю ребятам о боевых действиях партизан, о партизанских слётах, о восстановлении базы. Затем мы спускаемся к памятнику, где проводим митинг, который завершатся минутой молчания и возложением цветов.
Потом, естественно, приступаем к восстановлению базы. Вот, к примеру, в прошлом году мы обновили скамейки.
Я даю ребятам полную волю, но требую строгую дисциплину. Часто привлекаю своих друзей-бардов, творческих людей. По вечерам поём песни под гитару у костра. На сборе обязательно звучит гимн России.
- Значит, у Вас есть единомышленники?
- У меня много друзей, которые разделяют мои убеждения. Мы - одна команда. Ходим в походы по местам боевой славы, занимаемся поисковой работой. Вот сейчас мы беседуем, а в это время ребята идут на полуостров Рыбачий по хребту Муста Тунтурри, к мемориалу защитников полуострова -десантников отряда Юневича. Там именно сегодня должны пройти сборы «Рубежи памяти». Они проводятся два раза в год – весной и осенью. Собирается до сотни человек. В основном, привлекаем молодежь, потому что девушкам и юношам иначе не втолковать, что такое патриотизм и преемственность поколений. А ты покажи! Вот мы и показываем…
Кстати, на Партизанском острове лежит огромный камень - сейд, он как бы распался на лепестки, за которыми укрывались партизаны от осколков во время бомбёжек. Краеведы и историки утверждают, что проживавшие на Кольском полуострове языческие племена поклонялись сейдам, просили охранить от бед. Мы же по-своему это трактуем. Стоя у камня, загадываем желание. Представьте картину: сорок человек берутся за руки и идут вереницей к этому камню. Каждый подходит, прижимается щекой. Иной раз встречаю ребят в Мончегорске – улыбаются, мол, сбылось.
Со многими из них я сроднился. Остров сближает. Те, кого водил с десяток лет назад, стали взрослыми. Встречаемся, общаемся. Спрашивают, как вновь попасть на Партизанский уже со своими детьми. Мне это приятно, ведь это значит, что я выполняю завещание партизан, сохраняя память в поколениях.
Виктор Тельминов |
11 фото
